ВЗЯТИЕ ЛЕЙПЦИГА – АПРЕЛЬ 1945 ГОДА

В центре одного из крупнейших город Германии – Лейпцига – находится – Völkerschlachtdenkmal – самый массивный памятник на территории Европы воздвигнутый в 1913 году для увековечения победы русских, австрийских, прусских и шведских войск антифранцузской коалиции над армией Наполеона в Битве Народов в 1813 году. Он возвышается над окружающей местностью на 299 футов (91 м), а его основание занимает площадь размером 417х417 футов (127 м х 127 м). Он сложен из 27 000 блоков гранита и песчаника, и, чтобы подняться на смотровую площадку на вершине башни, нужно пройти 500 ступеней. Украшенный статуями скорбящих по погибшим в сражении и торжествующих по случаю триумфа германского народа монумент был спроектирован как крепость. По иронии судьбы в апреле 1945 года здесь произошел один из эпизодов идущей к концу ВМВ, по счастью, не сопровождавшийся большим кровопролитием…

Памятник Битве Народов в наши дни

Лейпциг был крупным промышленным центром Германии, в частности, на нескольких его предприятиях производили истребители Messerschmitt/Мессершмит. Город многократно подвергался бомбардировкам авиации союзников. Только 4 декабря 1943 года в результате налета Королевских ВВС погибли 1 800 его жителей. Позднее, 20 февраля 1944 года, в один из дней так называемой Большой Недели, было убито около 970 человек. Разрушения были столь велики, что за годы войны из 700 -750 тысяч жителей города 140 тысяч лишились своих домов и квартир…

Планы Монтгомери по взятию Берлина
На протяжении многих месяцев лозунгом союзников, наступающих на восток, были слова: «На Берлин!» Теперь, в последние недели войны в Европе, когда Третий Рейх должен был вот-вот пасть, главнокомандующий союзными войсками генерал Дуайт Эйзенхауэр (DwightEisenhower) внес в свои планы изменения и напрямую связался со Сталиным. 28 марта 1945 года он отправил радиограмму с посланием Верховному Главнокомандующему Советской Армией главе американской миссии в Москве, генерал-майору Дину (John R. Deane), и через три дня оно было на столе у Сталина. В нем были, среди прочего, следующие слова: «Мои запланированные на ближайшее будущее операции нацелены на окружение и разгром вражеских войск, обороняющих Рур. Моя следующая задача – рассечь силы противника путем смыкания позиций с Вашими войсками… До того, как мои планы будут окончательно утверждены, я полагаю, наиболее важным является то, что они должны быть скоординированы настолько тесно, насколько это возможно, с Вашими планами в отношении направлений [наступательных действий] и времени их осуществления. Не могли бы Вы, в связи с этим, уведомить меня о Ваших намерениях и дать мне знать, насколько предложения, очерченные в данном послании, согласуются с Вашими вероятными действиями. Если мы хотим завершить разгром германских армий незамедлительно, я считаю существенным то, что мы должны скоординировать наши действия и приложить все усилия к тому, что усовершенствовать связь между нашими наступающими войсками. Я готов отправить к Вам своих офицеров, чтобы сделать это.»

К концу марта 21-я Армейская Группа, которой командовал британский фельдмаршал Монтгомери (BernardMontgomery), завершила операцию Plunder и переправила значительные силы через Рейн. В качестве следующего шага Монти намечал массированное наступление в направлении столицы Рейха, находившейся в 250 милях восточнее. В это же время 12-я Армейская Группа, которой командовал генерал-лейтенант Брэдли (OmarBradley), переправилась через Рейн за две недели до этого, сконцентрировав свои усилия на расширении плацдарма в районе города Ремаген.
Наступление сил Монти на севере развивалось медленно. Это происходило несмотря на отправленное им 27 марта Эйзенхауэру послание, в котором были следующие слова: «Сегодня я отдал приказы командующим армиями о том, что наступление на восток начнется в ближайшее время…» Он выразил свое намерение форсировать реку Эльба и быстро и решительно и наступать по автобану на Берлин, но некоторые старшие офицеры его штаба рассчитали, что ему понадобится несколько недель на подготовку к возобновлению наступательных операций.

Взгляды Эйзенхауэра и Брэдли на намерения Монтгомери
В начале марта Эйзенхауэр получил сообщение о том, что Советская Армия переправилась через Одер и местами приблизилась к Берлину меньше чем на 30 миль. 19 марта верховный главнокомандующий пригласил Брэдли принять участия в совместной поездке на отдых в Канны. Находясь там, Эйзенхауэр постарался вникнуть во взгляды на будущее, которые сложились у его старого товарища и человека, с которым он вместе заканчивал военную академию в 1915 году… Эйзенхауэр спросил Брэдли, что он думает о последнем броске на Берлин. Тот ответил, что это обойдется в 100 000 убитыми и ранеными, и добавил с иронией, что это – «довольно крутая цена за престижную цель, особенно тогда, когда мы должны отступить и дать другому парню взять это на себя.»

Действительно, Берлин имел небольшую стратегическую ценность, хотя и являлся символом нацизма. Более того, Большая Тройка – Рузвельт, Черчилль и Сталин заключили в Ялте соглашение, согласно которому были намечены границы послевоенных зон оккупации поверженной Германии, и Берлин находился в 100 милях восточнее границы советской зоны. Таким образом, у союзников были причины не проливать кровь за германскую столицу, поскольку ее предстояло передать под контроль СССР. Кроме того, циркулировали слухи о том, что нацистские отморозки, многие из которых были закаленными в боях эсэсовцами, уходят в горы Гарц и создают там базы, с которых собираются вести партизанскую войну, которая может продлиться годы.

Эйзенхауэр стремился, прежде всего, выполнять свою миссию, преследуя военные, а не политические цели. Его послание Сталину вовсе не было чем-то несоответствующим протоколу: у него были полномочия на обсуждение военных вопросов в командующими союзными войсками, а Сталин был командующим Красной Армией. Черчилль и Монтгомери в резкой форме выразили свое неудовольствие этим посланием, но Эйзенхауэр отстоял свою точку рения при поддержке начальника генерального штаба ВС США генерала Маршалла (George C. Marshall). Приняв решение, Эйзенхауэр вызвал у британцев раздражение еще раз, выведя американскую 9-ю Армию генерал-майора Симпсона (WilliamSimpson) из подчинения Монтгомери и вернув ее Брэдли и 12-й Армейской Группе для проведения предстоящих операций. Монтгомери стало очевидно, что максимальные усилия в предстоящем наступлении союзников будут предприняты американцами. Эйзенхауэр долгое время с трудом удерживал баланс в англо-американском боевом содружестве, - это была непростая задача, если учитывать трения между старшими офицерами союзников. Принятое решение тем не менее, было правильным – верный выбор в условиях, которые вытекали из военной ситуации.

Сталин соглашается c Эйзенхауэром
Итак, взятие Берлина было оставлено на попечение советского командования, как и ожидаемые потери. Британские и американские войска должны были остановиться у Эльбы и на ее берегах встретиться с советскими войсками. Территории, занятые войсками союзников и включенные в зону советской оккупации, после войны предстояло покинуть, когда придет время. Неудивительно, что некоторые американские старшие офицеры, особенно Симпсон, были разочарованы тем, что им не разрешено наступать на Берлин, но приказ оставался приказом…
В ответном послании Эйзенхауэру Сталин подтвердил то, что намеченная американским командующим последовательность действий полностью совпадает с планами советского командования. Войска Красной Армии уже наступали на Берлин, и он будет взят ценой почти 80 000 жизней советских солдат и офицеров.

Союзники прорываются в сердце Германии
25 марта, всего через два дня после того, как первые части Монтгомери вступили на восточный берег Рейна, семь дивизий американской 1-й Армии, которой командовал генерал-лейтенант Ходжес (CourtneyHodges), нанесли удар на восток от Ремагена. На острие атаки находилась 3-я Танковая Дивизия под командованием генерал-майора Роуза (MauriceRose). 9-я Армия начала наступление с позиций, расположенных в районе немецкого горда Визель/Wisel, в ее авангарде находилась 2-я Танковая Дивизия генерал-майора Уайта (IsaacWhite). Клинья, в обороне немцев, пробитые двумя армиями, сомкнулись в 70 милях восточнее близ городов Липпштадт/Lippstadt и Падерборн/Paderborn, замкнув котел, в котором оказалась немецкая Группа Армий В.

Завершив этот молниеносный прорыв, части двух танковых дивизий встретились в Липпштадте примерно в час дня 1 апреля. В так называемом Рурском Котле размером 30х75 миль в окружение попали более 300 000 немецких солдат и офицеров и вместе с ними – штабные и вспомогательные части Армейской Группы В, большая часть 15-й Армии, два корпуса 1-й Воздушно-десантной Армии и вся 5-я Танковая Армия.
После закрытия котла Эйзенхауэр приступил к рассмотрению дальнейших сценариев развития событий. Брэдли выдели 18 дивизий для уничтожения Рурского Котла и был готов со своими остальными 30 дивизиями к следующей стадии наступления. Большая часть сил 1-й и 9-й армий была нацелена на дальнейшее продвижение на восток - через центральную Германию к Эльбе. Монтгомери получил приказ наступать на север, прикрывая левый фланг 12-й Армейской Группы. 3-я Армия американцев, которой командовал генерал Паттон (George S. Patton), продолжала продвигаться на юг в направлении немецкого города Хемниц/Chemnitz и чешской границы, в то время как 6-я Армейская Группа атаковала южнее, а 7-я Армия наносила удар в направлении австрийской границы, заняв Нюрнберг/Nuremberg.

По причинам, которые никогда полностью не освещались, вероятно, для того, чтобы сохранить у своих людей боевой настрой, Эйзенхауэр оставил в неведении относительно своего решения не наступать на Берлин, практически, всех своих старших офицеров, за исключением Брэдли. 4 апреля, в день, когда 9-я Армия официально перешла в подчинение 12-й Армейской Группе, Брэдли продолжил поддерживать у своих подчиненных представления о том, что им предстоит форсировать Эльбу, и даже приказал Симпсону «воспользоваться возможностью захватить за Эльбой плацдарм и приготовиться к наступлению на Берлин или на северо-восток.»

Закаленная в боях 2-я Танковая Дивизия снова заняла место на острие атаки Симпсона, а к 12 апреля 9-Армия переправилась через Эльбу в районе Магдебурга, всего в 50 милях от Берлина. Поскольку Симпсон запрашивал разрешение на дальнейшее продвижение в направлении Берлина, Брэдли был вынужден охладить его пыл. Сам Симпсон вспоминал: «Мои люди были возбуждены. Мы были первыми, вышедшими к Рейну, и теперь мы хотели быть первыми в Берлине. С самого начала мы думали только об одном – о взятии Берлина … и о встрече с русскими на другой его стороне.» Брэдли позвонил Симпсону по телефону 15 апреля и сказал: «Я должен сказать вам что-то очень важное, и я не хочу говорить это по телефону.» Когда два генерала встретились в Висбадене, у Симпсона с собой был детальный план наступления на Берлин. Однако Брэдли немедленно осадил его: «Вы должны остановиться на Эльбе. Вы не должны наступать дальше... Сожалею, Симп, но дело обстоит так.»

Наступает 1-я Армия американцев
1-ю Армия генерала Ходжеса стала главной ударной силой наступления союзников, продвигаясь в направлении Лейпцига и Дрездена в Саксонии. Ходжес бросил в атаку два корпуса: его на левом фланге был 7-й Корпус генерал-майора Коллинза (J. LawtonCollins), в который входили 1-я и 104-я пехотные дивизии и 3-я Танковая, на правом – 5-й Корпус генерал-майора Хюбнера (ClarenceHuebner), в который входили 2-я и 69-я пехотные дивизии и 9-я Танковая. Дрезден в будущем будет оккупирован советскими войсками после капитуляции Германии…

5 Апреля 1-я Армия возобновила продвижение на восток. В авангарде 5-го Корпуса Хюбнера наступали 69-я и 2-я дивизии, которыми командовали соответственно генерал-майоры Райнхардт (Emil F. Reinhardt) и Робертсон (Walter M. Robertson). Через два дня боев против немецкого 67-го Корпуса, а именно против его сильнейшей 11-й Армии, американская 69-я Дивизия двинулась на восток от города Кассель/Kassel к реке Верра/Werra и форсировала ее. 2-я Дивизия, встречая лишь слабое сопротивление, через 24 часа с небольшим переправилась через реку Везер/Weser. 7 апреля 2-я Дивизия прошла по правобережью Везера 6 миль. Опасения американского командования, связанные с возможным присутствием здесь сильной оборонительной линии, не подтвердились…

8 апреля обе пехотные дивизии 5-го Корпуса переправились через реку Лайне/Leine близ города Гёттинген и на следующий день прошли еще 10 миль, встречая лишь символическое сопротивление. Части 2-й Дивизии обнаружили концентрационный лагерь в городе Дудерштадт/Duderstadt и освободили 600 заключенных, включая 100 американцев. Одновременно с этим 69-я Дивизия заняла город Хайлигенштадт/Heiligenstadt.

Немецкие зенитки на пути наступающих
Весь период наступления Брэдли беспокоился о том, смогут ли его боевые части выдерживать скоординированный фронт, продвигаясь вперед. Однако 10 апреля он снял все ограничения, наложенные ранее на скорость продвижения на восток. Хюбнер переместил 9-ю Танковую Дивизию генерал-майора Леонарда (John W. Leonard) на острие наступления 5-го Корпуса. В 7-м Корпусе впереди шла 3-я Танковая Дивизия генерал-майора Хикки (DoyleHickey), который сменил генерала Роуза (MauriceRose), погибшего близ города Падербон в конце марта.
Обе дивизии значительно продвинулись вперед, при этом 3-я Танковая Дивизия 11 апреля освободила концлагерь Нордхаузен/Nordhausen. Санитар 329-го Медицинского Батальона позднее рассказал: «Перед нашими глазами предстали ряды обтянутых кожей скелетов… Полосатые бушлаты с лагерными номерами висели на них, словно последний символ существования тех, кто обратил их в рабов и убил.»

Тела сотен заключенных лагеря Нордахузен, готовые к погребению…

Танкисты дожидались подвоза горючего и в это время наткнулись на концлагерь, который ранее вмещал 30 000 заключенных. Похоже, оставшихся в живых в нем не было. Здесь были найдены подземные цеха для производства двигателей для ракет V-2, которыми в последние месяцы войны немцы терроризировали Лондон и другие города Великобритании.
При приближении авангарда 5-го Корпуса к реке Зале/Saale его северный фланг попал под огонь немецких зениток. 9-я Танковая Дивизия потеряла 9 танков, прежде чем огонь противника был подавлен. Очевидно, немцы сконцентрировали несколько поясов зенитной артиллерии в этом районе – не для защиты городов, а для ПВО нефтеперегонных заводов и множества расположенных здесь промышленных предприятий. По сообщениям американцев в этом районе немцы располагали 374 тяжелыми зенитками, 104 из которых находились под городом Лойна/Leuna и 174 под Лейпцигом.

Начиная с весны 1944 года, штаб немецкой 14-й Дивизии Зенитной Артиллерии находился в Лейпциге. Артиллерия калибром от 74 мм до 128 мм были сгруппированы в батареи с числом орудий в каждой, варьировавшим от 12 до 36. На более ранней стадии войны немецкие зенитные 88-миллиметровки проявили себя как грозное оружие против наземных целей, и плоская местность в окрестностях Лейпцига предоставляла обороняющимся превосходны условия для ведения огня. Летчики ВВС союзников знали этот район и прозвали его Аллея Зениток/FlakAlley, но никто не побеспокоился о том, чтобы предупредить наступающих пехотинцев и танкистов о той опасности, которая здесь им угрожала.
Генерал Хюбнер заключил, что зенитки являются внешней линией полосы оборонительных позиций вокруг Лейпцига. Он приказал 9-й Танковой Дивизии сместиться на 13 миль к юго-востоку в обход города и выйти к берегу реки Мульде/Mulde. 2-я Пехотная Дивизия должна была наступать дальше прямо на восток в направлении Лейпцига, тогда как 69-я Дивизия получила приказ следовать за 9-й Танковой и затем войти в город с юга и с юго-запада.

Окружение Лейпцига
Танки генерала Леонарда натолкнулись на ожесточенное сопротивление на реке Зале близ городка Вайсенфельс и сменили направление продвижения, чтобы переправиться через реку по уцелевшему мосту, расположенному юго-западнее. В тот же день, 13 апреля, американские танки приблизились к городу Цайц/Zeitz и переправились по мосту через реку ВайсеЭльстер. Прорвавшись сквозь плотный огонь зениток, Боевой Резерв Командования/CombatCommandReserve – CCR 9-й Танковой Дивизии 15 апреля устремился к реке Мульде, протекающей в 20 милях восточнее Лейпцига.

16 апреля CCR вступил в город Кольдиц/Colditz и освободил 1 800 военнопленных офицеров союзных армий, находившихся в городском замке, где размещался лагерь Oflag IV-C. После занятия союзниками города Халле/Halle Лейпциг оказался, фактически, в полном окружении. Тем временем 217-й Полк 69-й дивизии занял город Вайзенфельс/Weissenfels после довольно ожесточенных боев 13-14 апреля. Большая часть 1 500-ного гарнизона города была уничтожена или взята в плен, после чего американцы переправились через реку Зале на небольших лодках. 15-го части 2-й Дивизии заняли Мерзебург/Merseburg и много небольших городков в этом районе. Пока один из полков переправлялся через Зале после наступления темноты по поврежденному, но устоявшему железнодорожному мосту, другие пехотные части близко подползли к позициям немецких зениток, чтобы передать по радио их координаты своим артиллеристам. Это было сделано, и значительная часть вражеских зениток была уничтожена артогнем…
Петля вокруг Лейпцига – пятого по размеру города Германии - затягивалась все туже. Этот город имел большое значение для немцев, поскольку имел большое историческое значение и являлся крупным центром германской промышленности, культуры, образования и торговли. С ним было связано имя Мартина Лютера – выдающегося религиозного реформатора, здесь находилась могила великого композитора Себастьяна Баха. Это была родина почитаемого в нацистской Германии композитора Рихарда Вагнера, здесь находился памятник Битве Народов. Ожесточенный бой на улицах города казался неизбежным…

Полковник Понсет против генерала полиции Грольманна
Полковник фон Понсет (HansvonPoncet, 1899-1983) командовал небольшой горсткой немецких защитников Лейпцига, в которую входил персонал потерявшей часть своего вооружения 14-й Дивизии Зенитной Артиллерии, теперь переведенный в пехоту, 750 солдат и офицеров 107-го Полка Моторизованной Пехоты, моторизованный батальон примерно из 250 человек, некоторое количество подростков из Гитлерюгенда и несколько батальонов Фольксштурма – в основном, пожилые ополченцы и мальчики. Была еще одна значительная группа людей, которую фон Понсет не контролировал – городские полицейские общим числом около 3 400 человек. Они находились в полном подчинении своего командующего – бригадного генерала полиции фон Грольманна (WilhelmvonGrolmann, 1894-1985).

Грольманн был вполне убежденным нацистом, в молодости участвовал в подавлении коммунистического мятежа Спартакистов, был замешан в организации гитлеровского Пивного Путча, а в НСДАП и СС вступил еще в 1930 году. Однако он критически отнесся к решимости Понсета бросить в бой Фольксштурм и счел это равным бессмысленному убийству. Он не видел смысла в бесполезных усилиях по обороне города. Надеясь спасти Лейпциг от разрушения, Грольманн больше всего боялся ущерба, который понесет энергоснабжение и водоснабжение города, если для того, чтобы замедлить наступление американцев, будут разрушены мосты через реку ВайсеЭльстер. Понсета это беспокоило меньше всего: он был полон желания сражаться, разместил укрепленные оборонительные пункты в множестве зданий, расположенных вокруг городской ратуши, и позднее укрылся в башне памятника Битве Народов со 150 солдатами и офицерами, которые позднее были описаны американцами как эсэсовцы. Пока Понсет планировал свою Последнюю Битву, Грольманн дела все от него зависящее, чтобы сдать город противнику. Ближе к вечеру 18 апреля Грольманн каким-то чудом сделал телефонный звонок генералу Робертсону, командиру 2-й Дивизии, и предложил капитуляцию. Пока эта новость добиралась вверх по иерархической лестнице американского командования от Хюбнера до Ходжеса, Понсет связался с Грольманном по телефону и в резкой форме, непосредственно перед тем, как повесить трубку, сказал, что у него нет намерений сдаваться…

Первые переговоры о капитуляции гарнизона Лейпцига
К этому моменту Ходжес ответил нижестоящим командирам, что будет принята только полная и безоговорочная капитуляция гарнизона Лейпцига. После этого и без того довольно странная цепь событий приобрела еще более диковинный характер. Несмотря на упрямство ПонсетаГрольманн отправил младшего офицера в расположение ближайшей американской части, которую ему удастся найти. В сгущающихся сумерках его эмиссар наткнулся на командный пункт Роты G 23-го Полка 2-й Дивизии, где находился ее командир, капитан Макдоналд (Charles B. MacDonald, 1922-1990).
22-хлетний Макдоналд был обстрелянным офицером, участником боев на возвышенности Хюртгенвальд и Арденнского сражения (1, 2, 3, 4). После войны он станет известным писателем и заместителем главного историка Армии США, примет участие в написании и подготовке к изданию официальной серии томов, посвященных боевым действиям американской армии во ВМВ, ставшей известной как GreenBookSeries. Среди других его работ станут известными воспоминания Командир Роты/CompanyCommander и Время Фанфар: Нерассказанная История Сражения за Выступ/A TimeforTrumpets: TheUntoldStoryoftheBattleoftheBulge. Он написал также посвященный взятию Лейпцига том официальной истории Последнее Наступление/TheLastOffensive, в котором всячески принижал свою роль в этих событиях. В книге Командир Роты, он, однако, описал ту ночь с ее играми в кошки-мышки и плащ и кинжал, превратившуюся в полную комедию…

Когда его возбужденные солдаты привели немецкого офицера, он сказал им: «А теперь подождите минуту. Знает ли он, что я всего лишь капитан? Сдаст ли он [город] капитану?» - «Капитана будет достаточно, - сказал один из солдат. – Пришел обер-лейтенант, поверьте нам. Он вам сам скажет.» Макдоналд вспоминал: «Он [другой американский солдат] переговорил с немецким офицером по-немецки с помощью жестов, в основном, жестами, а обер-лейтенант посмотрел на меня, широко улыбнулся, потряхивая головой вверх-вниз, и сказал: «Jawohl! Jawohl! Istgut! Istgut!»»
В контакте с Макдоналдом выше по иерархической лестнице был только заместитель командира полка, который сказал капитану попытаться сделать это. Молодой офицер первым делом отправился в город на встречу с немецким майором и несколькими другими офицерами, которые оказались одетыми в чистую, выглаженную форму. Майор предложил ему бутылку коньяку и, после соответствующего глотка, Макдоналд, немецкий майор и его водитель отправились в ночную поездку по городу в роскошном Мерседесе на встречу с Грольманном…

Макдоналд боялся того, что по дороге его застрелят или немецкие постовые, или свои же солдаты, но, в конце концов, он прибыл в штаб Грольманна. В отличие от американца, одетого в грязную униформу и сильно небритого, немец «был одет еще более безупречно, чем остальные, а грудь его украшал длинный ряд воинских наград. Его лицо было круглым и красноватым, он был чисто выбрит. Монокль в его правом глазу придавал ему такой вид, что это заставило меня почувствовать желание поздравить Голливуд с его киноинтерпретацией образа высокопоставленного наци.» Грольманн предложил американцу принять у него капитуляцию, но признал, что не контролирует Понсета и его людей. Однако он давил на Макдоналда, требуя гарантию того, что американцы не станут атаковать город. В итоге, Макдоналд, Грольманн, один из штабных офицеров и гражданский переводчик немецкого генерала отправились в открытой генеральской машине в штаб батальона, в который входила рота американского капитана. Когда они прибыли туда, Макдоналд потерял контроль над ходом событий. Оказалось, что усилия по капитуляции города были преисполненными благородных намерений, но бесполезными…

Бои в центре города
Передовые части 2-й и 69-й дивизий вступили в Лейпциг 18 апреля. 2-я Дивизия натолкнулась на некоторое сопротивление близ реки ВайсеЭльстер/WeisseElster, но мосты через нее были захвачены в целости и сохранности. Небольшое число солдат Вермахта и ополченцев Фольксштурма оказали сопротивление американцам, засев за баррикадой из перевернутых трамвайных вагонов, забитых каменными глыбами, но оно было быстро подавлено. Поместив на острие атаки боевую группу из состава 777-го Танкового Батальона под командованием лейтенанта Цвибела (DavidZweibel), части 69-й Дивизии вступили в Лейпциг с юга в 05.30 и натолкнулись на ожесточенное сопротивление на площади Наполеона/NapoleonPlatz.

Приблизившись к площади Наполеона, танкисты Цвибела попали под град пуль и гранат панцерфаустов. Один Шерман был обездвижен, пехотинцы сопровождения понесли потери убитыми и ранеными. Стремясь выйти из-под огня, танки набрали скорость до 30 миль в час и быстро покатились по улицам города в направлении ратуши, при этом некоторых пехотинцев, сидевших на броне, сбросило на землю. Из-за недостоверности имевшихся у них карт танкисты проскочили мимо городской ратуши и оказались в опасном положении, не имея возможности вести по немцам огонь или атаковать расположенные поблизости позиции противника. С наступлением темноты танки были вынуждены отойти.
18 апреля в ходе перестрелок между американцами и немцами, произошел эпизод, сам по себе ничем не выдающийся, но вошедший в историю. Он был связан с именем американского фотокорреспондента Роберта Капа (Robert Capa,1913-1954), который приобрел известность еще до ВМВ. 18 апреля Роберт Капа сфотографировал американского сержанта, ведущего огонь с балкона из пулемета .30 Браунинг/Browning, и, через несколько минут после этого, этот человек пал, сраженный пулей немецкого снайпера. Позднее Капа рассказывал: «Он только-только вышел на балкон и установил там тот тяжелый пулемет. Но, бог ты мой, война уже окончилась, кто еще захотел бы увидеть еще одно фото с кем-то, кто стреляет? … Но он выглядел таким подтянутым, и он был одним из парней, которые смотрелись так, словно это был первый день войны, и он все еще был настроен так серьезно… Так что я сказал [себе]: «Отлично, это будет моя последняя фотография, снятая на войне. Я взял камеру и сделал снимок.»

На фото слева – Роберт Капа, справа – пулеметчик РэймондБоумэн (Raymond J Bowman) за несколько минут до гибели и его второй номер ЛеманнРиггз (LehmannRiggs) из Роты D 23-го Полка 2-й Пехотной Дивизии. С этого балкона хорошо простреливался в восточном направлении мост через реку Эльстербеккен/Elsterbekken, который пытались удержать обороняющиеся немцы…

Капа забрался через балкон в квартиру, чтобы сфотографировать погибшего, который лежал на полу. На его голове был трофейный шлем из овчины, какие носили авиаторы Люфтваффе. В последовавшей за этим серии фото Капа запечатлел, как быстро разливается кровь по полу. На одном из фото удалось разглядеть стенные часы, которые показывали примерное время гибели пулеметчика – 15.15. «Это была очень чистая, в чем-то очень красивая смерть, и я думаю, что она запомнилась мне больше всего из всей войны,» - сказал Капа в радиоинтервью спустя два года. Второй номер расчета – ЛеманнРиггз даже не знал о том, что где-то рядом находится Капа и просто занял место убитого. Он вспоминал: «Я знал, что он мертв. Я должен был продолжить [наше дело] на его месте – так меня учили…»

Фотография убитого пулеметчика, ставшая культовой…
Сделанные Робертом Капа фотографии были переданы в Нью-Йорк по фототелеграфу и 14 мая появились в выпуске, посвященном Победе.

19 апреля, утро
На следующее утро, 19 апреля, танкисты Цвибела снова атаковали центр Лейпцига, ведя огонь по ратуше и окружающим ее зданиям с расстояния всего в 150 ярдов. Сразу после 9 утра, после нескольких безуспешных попыток занять эту часть города, Цвибел отправил в ратушу главного пожарного города, чтобы он передал обороняющимся требование о капитуляции. В его записке было обозначено, что немцы должны сдаться, если хотят избежать обстрела тяжелой артиллерией, за которым через 20 минут последует массированная танковая атака, поддержанная огнеметчиками и дивизией пехоты. Из ратуши вышли около 200 немцев с поднятыми руками. В здании были обнаружены трупы мэра города Фриберга (AlfredFrieberg) и его жены, городского казначея Лиссо (KurtLisso), его жены и дочери и еще нескольких человек, совершивших самоубийство…

19 апреля 1945 года, в ратуше Лейпцига: слева - трупы совершивших самоубийство Курта Лиссо, его жены и дочери; справа – труп командира батальона фольксштурмовцев, майора Денике (WalterDönicke), который предпочел смерть плену и совершил самоубийство. Разорванный портрет Гитлера рядом с ним, вероятно, помещен туда умышленно одним из американцев…

Последний оплот обороняющихся
Однако Лейпциг еще не был полностью в руках американцев: оставалась башня монумента Битве Народов, удерживаемая противником. Утром 19 апреля Понсет все еще не был настроен на компромисс. Его люди занимали позиции в здании с практически непробиваемыми стенами. Тяжелые снаряды наносили им лишь небольшие повреждения, кроме того, внутри башни немцы удерживали 17 пленных американцев. По этой причине генерал Райнхардт принял решение не применять огнеметы для того, чтобы выжечь немцев из их укрытий.

Противостояние продолжалось, капитан ХансТрефаус (HansTrefousse, 1921-2010, после ВМВ – известный историк), переводчик для допросов немецких военнопленных 273-го Пехотного Полка, убедил полковника Эдамса (C.M. Adams) разрешить ему попытаться уговорить Понсета капитулировать. Трефаус родился во Франкфурте в 1921 году, в возрасте 13 лет эмигрировал с недовольными нацистским режимом родителями из Германии в Америку, окончил нью-йоркский колледж одним из лучших и записался в армию США сразу после начала войны.
В 15.00, 19-го, Трефаус, один из военнопленных немцев и заместитель командира 273-го Полка, подполковник Найт (GeorgeKnight) приблизились к памятнику Битве Народов с белым флагом. Когда Понсет и двое других немецких офицеров встретили его, Трефаус указал на безнадежность положения, но Понсет ответил, что у него имеется прямой приказ Гитлера не идти на капитуляцию. Однако он согласился на двухчасовое прекращение огня, чтобы дать возможность американцам вынести около десяти своих раненых. Пока сохранялось перемирие, двое офицеров продолжали свой спор напротив входа в сувенирный магазин, находившийся в осажденном здании. В 17.00 горячие дебаты переместились внутрь башни. В то время как американцы по всему городу отмечали с большим подъемом свой успех, перестрелка между защитниками памятника и осаждавшими его частями продолжалась.

«Если бы вы были большевиком, - ухмылялся Понсет, - я бы с вами вообще не стал разговаривать. Через четыре года вы и я встретимся в Сибири.» Трефаус ответил так: «Если это так, было бы жаль жертвовать всеми этими немецкими солдатами, которые могли бы помочь нам против русских.»
Условия капитуляции
Поскольку казалось, что переговорщикам не удастся сдвинуться с мертвой точки, Трефаус прибег к последнему варианту и предложил, что, если Понсет сдастся и выйдет из башни сам по себе, его люди смогут последовать за ним по одному. В 2 часа ночи 20 апреля несгибаемый немецкий офицер вышел из главного входа. Побитый снарядами, поврежденный монумент был сдан, но не ранее, чем последовавшая за этим некоторая неразбериха в том, куда девать пленных.
Трефаус получил распоряжение своего командира, согласно которому только Понсет получит разрешение покинуть башню, тогда как остальные немцы на время останутся в ней под охраной американцев. Когда Трефаус попытался убедить сдавшихся людей согласиться на изменения в условиях капитуляции, он предложил им увольнение в город на 48 часов при условии, что все пообещают не разбегаться. Один из немцев настоял на своей приверженности первоначальной сделке и получил разрешение выйти из башни.

Солдат 69-й Дивизии стоит посреди куч мусора и хлама внутри памятника Битве Народов на фоне произведений монументального германского искусства…
Трефаус отправился к подполковнику Найту за разрешением предоставить капитулировавшим немцам 48-часовую увольнительную, но тот вступил в спор и настоял на том, что эта компромиссная процедура должна быть осуществлена так, чтобы генерал Райнхардт ничего не знал об этом. Пока Найт наблюдал за разоружением сдавшихся рядовых, Трефаус провел более десятка офицеров через американские посты, чтобы они могли добраться до своих квартир в городе. Когда пришло время для возвращения, не вернулся только один отпущенный в увольнительную военнопленный, хотя он не преминул прислать записку с извинениями…

Эпилог
Лейпциг был полностью в руках американцев. Пехотинцы 2-й и 69-й дивизий выступили из города, чтобы догнать танки 5-го Корпуса, который уже приближался к берегу реки Мульде. В город вошли гарнизонные части.
Для большинства американцев боевые действия закончились. Им не нужно было идти на Берлин: им предстояло просто дожидаться подхода Красной Армии и встретить войска союзника. 25 апреля 1-й лейтенант Коцебу (AlbertKotzebu, 1923-1987) 273-го Полка 69-й Дивизии и трое его солдат из разведывательного подразделения перебрались через Эльбу на небольшой лодке и встретили солдат 1-го Украинского Фронта Красной Армии. В июле американцы покинули Лейпциг и отошли к линии разграничения между оккупационными зонами. В город вошли части Красной Армии.
К 200-летнему юбилею первого великого сражения за Лейпциг памятник Битве Народов был полностью восстановлен и отреставрирован. История связала этот памятник с эпохой не только Наполеоновских войн, но и с одним из последних эпизодов ВМВ. Что касается дома, на балконе которого погиб сержант Боумэн, то его в 2006 году планировали снести из-за его ветхости, но группа граждан Лейпцига организовала общественный фонд для его сохранения и реставрации, так что дом существует и поныне. Улицы, на углу которых он находится, получили название Капа Штрассе/Capastrasse и БоумэнШтрассе/Bowmanstrasse. ЛеманРиггз (1920-1921) прожил долгую жизнь и посетил место гибели своего товарища за несколько лет до ухода из нее.

Перевод и компиляция – Владимир Крупник